04 Апреля 2023

«ВЫБЕРИ СЕБЕ РАБОТУ ПО ДУШЕ, И ТЕБЕ НЕ ПРИДЕТСЯ РАБОТАТЬ НИ ОДНОГО ДНЯ В СВОЕЙ ЖИЗНИ»

В 96 сезоне в творческом коллективе Театра-Театра появилось новое лицо. Молодой композитор ярко проявил себя на первой лаборатории мюзикла «Резиденция ТТ» в июне 2021 года. Тогда же пермские зрители увидели мюзикл «Книга джунглей» в исполнении артистов Новоуральского театра музыки, драмы и комедии, где Кирилл Бузмаков выступил в качестве композитора и дирижёра. А в августе 2022 года на сборе труппы ТТ перед новым 96-м сезоном Кирилл был представлен коллективу как новый дирижёр. С тех пор он в качестве дирижёра-постановщика выпустил спектакль «Катерина Измайлова» и мюзикл «Сонная Лощина». Представляем небольшое интервью-знакомство с Кириллом Бузмаковым.

Кирилл Бузмаков.jpg
Дирижер Театра-Театра Кирилл Бузмаков
 
– Расскажите, пожалуйста, как в вашей жизни появилась музыка. 
– Моя музыкальная история начинается с моего деда. Он воевал на Второй мировой войне, попал в плен и из плена привёз домой гармонь, которая очень впечатлила моего отца. С тех пор у моего отца появилась мечта – он хотел научиться играть на этой гармошке. По случайности её оставили под дождём, она испортилась: там меха были сделаны из плотной бумаги, они промокли. Но мечта осталась. Отец купил гармонь и в какой-то степени её освоил, на любительском уровне. В какой-то момент он хотел передать своё желание, свою мечту моему старшему брату, но не вышло. Так получилось, что эта гармошка, которую он купил для себя и моего брата, досталась мне – и я попал на эти рельсы, рельсы музыки. Я с этой гармошкой выступал на конкурсах, пел песни, играл и попал в специальную школу-интернат для одарённых детей в Ижевске. Там уже я стал профессионально заниматься музыкой. После этого было училище, была консерватория – два образования: первое хоровое, второе симфоническое, параллельно с этим – работа в разных театрах… Конечно, подробностей очень много, но если очень быстро, то такова моя музыкальная судьба.

– А какими-нибудь ещё музыкальными инструментами вы владеете?
– Если говорить о прямо владении, то это можно как-то разграничить. Например, фортепиано – основной инструмент для дирижёра, и я им достаточно хорошо владею. У меня есть лауреатство, я в консерватории участвовал в международном конкурсе по этой специальности. Следующее – это, наверное, гитара, бас-гитара, гармонь, аккордеон, баян… Я насчитывал около 22 инструментов, на которых я умею играть. И главный инструмент, про который я забыл сказать, – это голос. Главный, потому что любой инструмент ориентируется на то, как звучит голос, и в общем-то это одна из самых сложных и загадочных профессий – вокалист. То есть умение владеть голосом, этим инструментом, которого ты не видишь, не можешь показать, где твои клавиши, куда нажимать. Я с детства ещё и вокалист, поэтому, наверное, голос и фортепиано – это два главных инструмента в моей жизни. 

– Кем дирижировать легче: хором или оркестром? В чём отличие между ними и кто «больше нравится»?
– По большому счёту разницы между этими двумя коллективами быть не должно, но на деле получается так, что она есть. Оркестр – это более глобальная фактура, хор – в большей степени однородная музыкальная функция. Отсюда вытекает дирижёрская техника: ты либо дирижируешь однородной фактурой, либо должен собрать разные компоненты в одно целое. Наверное, в этом смысле мне больше нравится дирижировать оркестром, потому что задач больше и они сложнее, у меня это вызывает некий «спортивный интерес». Хотя музыку я люблю писать и для хора: есть сочинения, которые мне очень дороги, и, может быть, в какой-то степени они даже сильнее, чем некоторые симфонические сочинения, потому что в них есть эта природа пения, вокала, голоса.

– Как вы оказались в Новоуральском театре? Чему он вас научил?
– Я долго внутренне стремился к этой профессии. Я изучал партитуры, я сидел с записями, слушал, постоянно для себя что-то открывал. Я изучал оркестровку и, ещё с трудом владея теми инструментами, которые я называл, уже пытался что-то писать для оркестра. Сейчас вспоминаю, – конечно, это была проба пера, я вижу в этом много каких-то недочётов, но мне кажется, что какой-то в этом был посыл миру, что я хочу этим заниматься. И Вселенная откликнулась – меня позвали работать в Новоуральский театр. Я благодарен этому случаю, потому что судьба меня вот так вот без образования, без какой-то именно дирижёрской практики забросила в эту среду, и это заставило меня просто семимильными шагами осваивать мою профессию. И сейчас я могу сказать, что я знаю свою профессию благодаря Новоуральскому театру. 

– Чем вас привлекает жанр мюзикла? 
– Говорят, что существует опера, из которой появилась оперетта (лёгкий жанр оперы), и потом уже из неё появился мюзикл. На самом деле всё не так просто. Цепочка не всегда такая последовательная, как говорят. Для меня мюзикл – больше опера, чем оперетта. Как будто мюзикл всё-таки берёт свои истоки именно из оперы, потому что мне кажется, что в мюзикле гораздо больше драматургии, – музыкальной и симфонической, – чем в оперетте. Она облегчённая, а в мюзикле есть настоящие серьёзные музыкальные вещи. Здесь перекликаются современный музыкальный язык и язык симфонический. Мне нравится, когда какие-то песни попадают точно в сердце зрителя, мне нравится эта гармония слова, ритмов и звука, когда они между собой создают какое-то совершенство и из них, как из зерна, прорастает целое музыкальное дерево. 

– Что вы скажете о Перми?
– Мне нравится этот город. Здесь есть какая-то своя атмосфера, этот город очень творческий. Мне нравится, что этот город очень спортивный, я сам очень люблю спорт. 

– Чем вам запомнилась лаборатория мюзикла «Резиденция ТТ»-2021? Поддерживаете ли вы сегодня общение с коучами и другими участниками? 
– Впечатление от лаборатории очень приятное. Мы с Александром Гореликовым – тем либреттистом, с которым мы участвовали в ней, – продолжаем сейчас писать мюзикл, который мы начали на лаборатории. Я думаю, это будет бомба! 

– Как вы стали дирижёром Театра-Театра? 
– Поступило предложение поучаствовать в постановке спектакля «Катерина Измайлова» в качестве дирижёра-постановщика. Я, конечно же, согласился, где-то с ноября 2021 года начался постановочный процесс, и я уже «сессиями» приезжал сюда, мы делали эту музыку с оркестром, с солистами. Всё в общем-то успешно сложилось, и я пришёл в этот театр. 

– Как вы чувствуете себя в ТТ? 
– Здесь, на мой взгляд, очень сильная творческая атмосфера. Мне хочется соответствовать этому уровню, расти, достигать новых высот, вместе со всеми развиваться и идти к идеалу. 

– Давайте продолжим разговор о «Катерине Измайловой». Расскажите, пожалуйста, какая она – музыка Дмитрия Курляндского в этом спектакле? 
– Дмитрий здесь не совсем в «своей стезе» работал. Он больше экспериментальный композитор, а здесь он писал очень много тональной музыки, которая, кажется, для него чужда: он уже давно оторвался от тональности, а здесь как бы возвращается к ней. Причём он это делает очень конкретно, потому что приходит к единственной тональности: в спектакле звучит только соль-минор. Это, я бы сказал, дерзкий по музыкальному воплощению и по музыкальной драматургии план. То есть с точки зрения музыки композитор говорит: ничего не происходит и ничего не меняется в этом мире. И он повторяет эту формулу из номера в номер: соль-минор, соль-минор, соль-минор… Для меня эта тональность и мотивы, которые использует Дмитрий, немножко отсылают даже не к Шостаковичу, а к музыке Баха, потому что там появляется некий символизм, который каждый для себя определяет сам, какие-то отсылки: шествие на Голгофу, страдание… У Баха есть в музыке символ креста – такая витиеватая мелодия, которая переплетается с восходящими гаммообразными движениями. В контексте нашего спектакля сложно говорить о религии, но может быть, и Катерина Измайлова тоже несёт какой-то крест. На самом деле в этой простоте очень много силы и мысли. 

– Какая сцена в этом спектакле ваша самая любимая?
– Первое появление оркестра, когда открывается занавес и на подиуме, как бы над всей происходящей на сцене ситуацией, появляется оркестр. Это одна из самых сильных и музыкально ярких сцен. 

– В мюзикле «Сонная Лощина» вам приходится нелегко: вы работаете на подвижной платформе и дирижируете в движении. Каково это? 
– У дирижёров тоже есть своя техника, постановка. Об этом часто не задумываешься, когда стоишь на ровной поверхности: ноги устойчивые, прямые, корпус прямо, плечи назад – и ничего, казалось бы, тебя не смущает. Но тут этот подиум начинает качаться, центр тяжести начинает меняться, и это немножко добавляет сложности в дирижёрские задачи. Со стороны этого не видно, это какие-то мои внутренние ощущения, мышечные, технические, дирижёрские. И ещё, наверное, когда оркестр не в яме, а сверху, и солисты звучат под оркестром, – звук непривычный, и он создаёт определённую атмосферу. 

– В «Сонной Лощине» вы работаете со студентами, а не со «взрослыми» артистами, как в «Катерине Измайловой». Что скажете про курс? 
– Ребята просто огромные молодцы, они сделали какой-то невероятный, мне кажется, для их уровня подъём. Мне кажется, они пока не представляют, насколько это было непросто. Мы многих вещей добились, сделали такие тонкости в музыке, которые они до этого не делали, а сейчас уже умеют. 

– Вы в Театре-Театре не только «подключаетесь» к новым постановкам, но и дирижируете в спектаклях текущего репертуара. В чём отличие между двумя этими видами вашей работы? 
– Когда ты ставишь сам, это твои воплощения и желания, твоя воля. Это чистое удовольствие, когда ты выходишь и воплощаешь свои желания в реальность. А принимать спектакль в каком-то смысле легче, потому что он уже готов и тебе не нужно с нуля что-то собирать. Он уже состоялся, и тебе нужно только грамотно прочувствовать все движения, эмоции, музыкальные и технические составляющие, действия на сцене, досконально всё это изучить, принять для себя и попытаться вложить что-то своё. 

– «Под занавес» интервью у нас есть для вас несколько коротких вопросов. Вы не против небольшого блица? 
– Конечно. 

– Любимый композитор? 
– Бетховен. 

– Если бы пришлось выбирать что-то одно, то композитор или дирижёр? 
– Дирижёр. 

– Дирижировать с палочкой или без? 
– С палочкой. 

– Forte или piano? 
– Piano. 

– За каким инструментом или группой инструментов нужно следить пристальнее всего? 
– За медными духовыми. 

– Любимый спектакль в ТТ? 
– «Сонная Лощина». 

– Если вам позвонят, вы ответите «я в театре» или «я на работе»? 
– А можно и то, и другое? Я по-разному отвечаю, не разграничиваю. Для меня «работа» не несёт никакой негативной коннотации, для меня моя работа – это моё хобби, вторая жизнь. Есть одно известное изречение, которое стопроцентно откликается во мне: «Выбери себе работу по душе, и тебе не придётся работать ни одного дня в своей жизни».
Скоро на сцене
08, 09, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 22, 28, 29, 30, 31 декабря, 02, 03, 04, 06, 07, 08 января Фойе
Экскурсия Театр-Театр
08, 15, 23, 24 декабря, 20, 21 января, 17, 18 февраля, 10 марта Сцена-Молот
Премьера. О том, как Сергей Сергеевич прославиться хотел
19, 20, 21 января, 24, 25 февраля, 14, 15 марта Большая сцена
Премьера. Удачи, Марк!